Главная страница сайта

Сергей Бах "Codec"
Лекарство в ампулах.

Базар-вокзал и Гоголь.
Тема: что почём, хоккей с мечом. (ну, или c мячом)

Её забили битами на пустыре рядом с домом, где она жила с мужем и мамой в однокомнатной квартире.
Грабители сняли с неё цепочку, колечко, забрали дешёвый сотовый телефон и рублей пятьдесят мелочью.
Гроб поставили на две табуретки в комнате, разделённой шкафом на две части: маленькую — альков молодой семьи, состоящей из полутороспальной кровати и большую часть комнаты, где находился диван, на котором спала мама и круглый стол для семейных ужинов и совещаний.
Гроб, обитый чёрным бархатом, отодвинув стол к стене, поставили рядом с маминым диваном. Между табуретками, под гробом, поместили пластмассовый тазик, наполненный водой, в которой щедро развели марганцовку, как посоветовали знающие люди.
Запах двухдневного трупа, который только что привезли из морга, и запах марганцовой воды из тазика создавал многим такой знакомый запах похорон, а может быть и самой смерти.

Мама отказалась ночевать рядом с изуродованным трупом дочери, её, чёрную от горя и следами пересохших слёз на лице забрала на ночь подруга, а муж убитой молодой женщины остался ночевать один — за шкафом, в ночь, перед похоронами.

Он выпил перед сном сто грамм водки и пытался уснуть раньше обычно, часов в восемь вечера, Но ни водка, ни усталость от переживаний и недосыпаний этих двух дней пока тело жены находилось в морге, не помогали ему уснуть. Так он проворочался до полуночи, пока электронные часы не обнулились: 00:00. Он как раз в этот момент взглянул на них.

За шкафом в другой части разделённой комнаты послышался неясный шорох…

Базар-вокзал и никакого Гоголя.
Тема: шахматы, бытовой гамбит.


(ГАМБИ’Т — Начало шахматной партии, в к-ром жертвуют фигурой или пешкой ради получения скорейшей возможности перейти в атаку. Словарь Ушакова.)

Часы обнулились и он сразу же услышал посторонний звук, какой-то шорох, источник которого невозможно было определить из-за шкафа, за которым он находился.
Все органы чувств его обострились до предела, так как он догадался, что это за звуки и кто их мог издавать. Чувства его не подвели, шорох превратился сначала в тихое поскрёбывание входной двери, а потом уже и в настойчивое, хотя и негромкое постукивание.
Матерясь про себя, он встал с кровати, натянул спортивные штаны, вышел из-за своего шкафа. Проходя мимо гроба, мельком взглянул в лицо жены, которое в сумерках комнаты выглядело не таким обезображенным, как днём, когда гроб с её телом привезли из морга.

Открыв входную дверь, он обнаружил за ней, как и предполагал, всегда пьяненького своего друга детства Саню, который плохо стоял на ногах, держался одной рукой за косяк, и выражение лица у него было такое, будто его вот-вот стошнит.

— Давай рассчитаемся, — промычал Саня, мутными глазами смотря мимо его.
— Я же сказал, что после похорон отдам всю сумму!
— Косой говорит, что бы ты сейчас отдал деньги. Он внизу у подъезда стоит. Позвать, что ли?
— Ладно, ладно, — сморщившись, ответил он, — сейчас, подожди.
Он метнулся на кухню достал из тайника несколько крупных купюр, отсчитал нужные пять тысяч рублей, вынес их в прихожую.
— Бери, — сказал он Сане, — здесь пять тысяч, как договаривались. Я тебя не видел, ты меня тоже!
— Гы-гы-гы, — повеселел Саня, — это как положено. Если чё ещё наметится, обращайся, чё? Мы завсегда с Косым подпишемся. У тебя ещё тёща, вроде, остаётся? Гы-гы-гы
— Всё, вали, — он неслышно, но решительно закрыл за Саней дверь.

Прошёл на кухню, закурил сигарету и начал обдумывать всю ту шахматную партию, что он затеял и в частности этот гамбит, который он так великолепно провёл, пожертвовав первой пешкой этой игры — своей опостылевшей ему за три года брака жены.

Базар-вокзал и Достоевский.
Тема: метание топора в цель.

Сигарета несколько уняла волнение, которое появилось у него после визита Сани, и он начал вспоминать с чего всё началось.
А начиналось всё просто.

Кое-как сдав вступительные экзамены, а так же заручившись поддержкой одного знакомого, который имел выход на приёмную комиссию, он поступил в медицинское училище, от которого и получил койку в общежитии, в комнате, где жили ещё трое таких же лоботрясов.

Проучился он недолго, чуть больше года, когда его за неуспеваемость отчислили, он ещё приходил ночевать в свою общагу, но это было всё труднее сделать.
Вахтёрша его приметила и иногда приходилась влезать в окно, что попасть на свою койку.
Потом его место отдали другому студенту, и ему вообще негде стало ночевать и жить, пробиваясь в общаге чужими койками и иногда едой из чужого холодильника.

И вот тогда-то подвернулась она, которая на первом же свидании пустила его к себе в квартиру, а он уже и не уходил. Скромная свадьба, перемещение шкафа на середину комнаты, ознаменовали начало их семейной жизни.
Далее, работа санитаром в больнице с надеждой на восстановление в училище, нелюбимая жена, предоставившая ему угол с жильём, теща всегда перед глазами в конец измотали его нервы.

Он мечтал. Вот бы эта квартира была целиком его, он приводил бы девочек, спокойно пил пиво, когда вздумается, жил, как хотел, ни на кого не обращая внимания.
Когда человек мечтает, а мечты сбываются, как говорит реклама «Газпрома», то происходит случай, которым, правильно воспользовавшись, можно мечту превратить в жизнь.
Таким случаем для него стала встреча в кафе, где он пил дешёвое вино, с Саней, другом детства, который отсидел за хулиганство и заглянул в это же кафе со своим «подельником» и предводителем — Косым, так же вернувшимся, но уже не в первый раз, с зоны.
Слово за слово, пьяный базар оказался почти неожиданно заказом его жены, что криминальная парочка с блеском и выполнила неделю спустя, забив его благоверную битами на пустыре.

Мечта обладанием однокомнатной квартирой стала ближе наполовину.
Теперь от её исполнения его отделял гроб с женой, стоящий в комнате и убийство тёщи, которое он сейчас начал обдумывать с тщательностью, необходимой для самого «чистого» убийства, что бы не попасться самому.

Здесь должно было пройти всё гладко.
В больнице, где он работал санитаром, он уже выкрал необходимые ампулы с лекарством, которое невозможно обнаружить никакой экспертизой в трупе, но которое при введении в организм пожилого человека в течение некоторого времени вызовет гарантированную сердечную недостаточность — совершенно обычный диагноз для немолодой женщины убитой горем после смерти своей дочери.
Работники скорой помощи переложили на него, как санитара, обязанность делать уколы своей теще препаратами, которые ей прописал врач.
Надо просто подменить ампулы — ничего сложного!

Так он думал, не зная, что не только мечты, но и мысли — материальны и прочитать их, понять такие мысли возможно не только людям-экстрасенсам и разным ясновидящим, но и другим, пусть по-другому мыслящим и не живым с точки зрения нашего мира, существам.
Некоторые сущности оставшиеся после смерти человека тоже могут видеть такие мысли и даже воздействовать на человека, который их вынашивает.
Поэтому он не понял, что произошло, когда в комнате послышался явственный шум, там что-то упало, послышались чьи-то шаги.
Он вжался в спинку стула, не обращая внимания, что сигарета догорела до фильтра, и едкий дым ел глаза — на пороге кухни, как в тумане, скользя в сантиметре от пола, показалась фигура его мёртвой жены.

Базар-вокзал и Эдгар По.
Тема: ориентирование на местности.

Фигура колыхалась, как под дуновением сквозняка и до него дошло, что это или его воспалённое воображение рисует образ трупа его жены или это что-то из области сверхъестественных явлений метафизики, связанной с привидениями и призраками.
Но, шаркающие шаги, доносившиеся из комнаты не оставляли сомнения в том, что в комнате кто-то ходит и направляется этот кто-то на кухню, где он уже тихонько сползал со стула, под стол, желая укрыться от привидения своей жены.
Привидение, всё так же бесшумно колыхаясь, приближалось к столу и к нему, уже сидевшему на корточках, под этим столом. Не задерживаясь физическими преградами — столом и телом человека под ним, привидение проплыло в противолежащую двери стену кухни.

Сидящий под столом человек явственно ощутил, как на его голове шевелились волосы.
На этом его испытания не закончились; только он хотел подумать, как с низкого старта рвануть в переднюю, что бы добраться до выходных дверей и выскочить хотя бы на лестницу, когда на кухне непонятно откуда, будто бы из него самого появились двое, как их описывает классическая медицинская литература, специализирующаяся на белой горячке, чертёнков.
Маленькие, в половину человеческого роста, с редкой щетиной по телу, с копытцами на ногах и ребристыми рожками на голове, всё как положено у чертей, с плачущими, сморщенными детскими личиками, похожими бы на человеческие, но со свиным пятаком, вместо носа, эти два существа перегородили ему дорогу и гадко ухмыляясь, начали крутиться возле него, выкрикивая непонятное:
— Покажи ампулы! Покажи ампулы!
Во время этой пляски перед его глазами они ещё и дотрагивались, как бы невзначай до его рук, лица и плеч горячими и какими-то мокро-склизкими своими ладонями и пару раз даже задели своими когтями, оставив свежие царапины на теле.

Он понял, что это далеко не сон и ему не кажется это, а всё происходит в действительности.

Звук тяжёлых, шаркающих шагов утих, и на пороге кухни появился с обезображенным битами лицом труп жены.
Он стоял с открытыми, но не видящими глазами, шевелил губами, силясь что-то произнести. И, наконец, с усилием вытянув руки вперёд, шагнул по направлению к столу, на территорию кухни.

Два чертёнка завизжали сильнее и уже стали непосредственно наскакивать на человека под столом так, что тому пришлось от них отмахиваться руками, но делал он это, скорее, автоматически, чем осознано.

— Где ампулы? — произнёс труп с присвистыванием в лёгких и тяжёлым сипящим выдохом, таким, что изо рта вытекла струйка сгустившейся чёрной крови.

Ничего не соображающий от страха человек не мог понять, разобрать смысла слов, произносимых неземными сущностями, которые вот так вдруг оказались на его кухне.
Он не понимал значения слова «ампулы» и уже не мог представить себе, как они должны выглядеть. В его смешавшихся мыслях «ампулы» были какими-то потусторонними существами, которых в помощь себе призывают обложившие его покойница и чертенята.
А те в свою очередь поддержали говорящий труп и усилили натиск на человека, который почти уже не отмахивался от них и они безбоязненно, и нагло щедро покрывали его тело и лицо царапинами — когтистыми своими пальцами, били его, с визгливым смехом — своими копытцами и верещали, перекрикивая друг друга:
— Покажи ампулы! Где ампулы, санитар? Где ампулы?

Труп же, дошедший за второй шаг до самого стола, неожиданно быстро и ловко присел, и его невидящие глаза встретились с взглядом человека, который обездвижено уже, всё так же на четвереньках продолжал сидеть под столом, мелко повизгивая, почти, как те чертенята, бьющие его копытами.
Взгляд трупа, пусть и ничего не видящий был ужасен. Безжизненные глаза с отсутствующими зрачками были зазеркальем того мира.
— Где ампулы? — произнёс ещё раз труп, приблизившись к лицу человека так, что на того пахнуло дыханием самой смерти из тела начавшегося разлагаться трупа.
Человек закричал не своим голосом и упал замертво.

* * *

На утро, перед пришедшей в квартиру матерью погибшей девушки и так же сопровождающими её родственниками и друзьями, которые помогали организовывать похороны, развернулась ужасная картина.
Пустой гроб лежал на боку — на полу рядом со сдвинутыми со своего места табуретками, таз с раствором марганцовки был почти пуст, а пол рядом с гробом полностью был залит этой жидкостью.
На пороге кухни нашли тело мёртвой девушки, непонятным образом, переместившимся сюда из гроба. Голова её была неестественно запрокинута, что, впрочем, было неудивительно для мёртвого тела и только открытые глаза трупа и сгустки уже засохшей чёрной крови на губах и подбородке вызывали оторопь у нашедших её тело людей.
Там же, под столом нашли с седыми волосами, незнакомого избитого и в царапинах мужчину, по чертам лица почти старика, с еле слышным пульсом и дыханием.

И только, вызвав скорую медицинскую помощь, которая привела этого, казавшегося стариком, человека в чувство, все поняли, что это был муж умершей.
Но, пояснить, что здесь происходило ночью, человек не смог. Он только мелко дрожал и повторял загадочное:
— Это сделали ампулы, это сделали они!

Эпилог.

Стол медсестры стоит на своём месте, возле палаты № 6, городской телефон включён, закладка в Дарье Донцовой ещё только в начале тома с мягкой обложкой, всё готово к уходу психиатров и главврача.
Чернеют крепкие решётки на окнах заведения, зеленится сквер, в котором годами неработающий фонтан наполовину заполнен дождевой водой, где загадочно плавают коричневые ветки, сорванные с деревьев бывшим здесь в июле ураганом.
Природа умиротворённо принимает неожиданную прохладу августа, и только грустные лица и бессмысленные глаза взирают из-за решёток на внутреннюю часть высокого бетонного забора, окружающего жильё этих сынов божьих.

< < < вернуться на содержание

Оставить сообщение автору.


. . . mail: sbcodec@yandex.ru
Текст опубликован 14 августа 2011г.
Hosted by uCoz